Музею русской иконы в Москве исполняется 10 лет. Его создатель - коллекционер и руководитель группы компаний Plaza Development Михаил Абрамов планирует открыть в столице международный центр древнерусской живописи и рассказывает, почему вход в его музей всегда будет бесплатным.

Первый вопрос традиционный: как вы начали собирать иконы?

Первую икону я приобрел в начале 2000-х годов, это была икона архангела Михаила (я искал именно икону своего святого). Я хотел икону как в Третьяковской галерее - архангел Михаил в их коллекции мне очень понравился, но в процессе поиска стало понятно, что древние иконы найти крайне трудно, практически невозможно. Я консультировался со специалистами, встречался с коллекционерами, ходил по музеям - этот мир стал мне интересен, так я и начал собирать иконы.

Зачем коллекционеру икон понадобился собственный музей?

Я видел большое количество частных коллекций и понял, что они делятся на два типа. Первый - коллекция находится в частном доме, человек просто живет в окружении икон, которые являются частью интерьера. А второй тип коллекций икон - затворнический, когда коллекционеры свои собрания никому не показывают. У них скромная обстановка; не имея достаточных средств и профессиональных систем климат-контроля, они тем не менее с помощью подручных средств неустанно следят за состоянием икон, сохраняют их, проводят реставрацию. Эти люди - фактически заложники собственных коллекций.

Я решил, что в рамках организации моего собрания нужно попытаться отразить весь путь развития русской иконописи: от византийского искусства до начала ХХ века, вместе с историческим движением страны.

У меня сразу была достаточно амбициозная цель - создать именно музей, а не просто им назваться. Привлечь лучших специалистов, реставраторов, искусствоведов, организовать вокруг мощное научное поле, заниматься выставками и исследованиями, издавать каталоги, совершать открытия. И самое главное, возвращать иконы в Россию из-за рубежа.

Юридически музей существует как благотворительный фонд «Частный музей русской иконы». Я всё-таки физическое лицо, и, хотя пожить надеюсь подольше, будет надежнее, если музеем будет управлять фонд.

Давайте поговорим подробнее о коллекции музея. Сколько в нем сейчас экспонатов?

В целом собрание музея насчитывает около пяти тысяч произведений. Это не только иконы, сюда входит шитье, литье, деревянная скульптура. Часть экспонатов находится на передвижных выставках (сейчас, например, мы отдали на выставку сто тридцать произведений). В постоянном экспозиционном «обороте» (то есть доступно посетителям музея) около четырех с половиной тысяч произведений, в том числе около семисот икон.

В музее представлена вся ваша личная коллекция?

Да, дома есть одна-две иконы, но они тоже могут быть включены в экспозицию - также как и другие произведения из моего личного собрания, мои ордена (например, орден Славы и Чести II ст. которым наградил меня Святейший Патриарх Московский и всея Руси). Всё, скорее всего, перейдет в собрание музея.

Какие иконы в вашей коллекции вы можете отметить как наиболее важные? Есть ли в собрании особо значимые «подразделы» - по авторам, по времени создания, по региону создания?

У нас обширное и крайне значимое собрание византийского и поствизантийского греческого искусства. Оно включает позднеантичные памятники, византийские процессионные кресты, реликварии, энколпионы, храмовую утварь, иконы мастеров Крита, Балкан, Ионических островов, украшенный подвесными иконками хорос (паникадило) XVII века и единственный в российских музеях резной греческой иконостас начала XVIII столетия. Помимо этого, наш музей является счастливым обладателем и хранителем крупнейшей (для европейских музеев) коллекции христианского искусства Эфиопии, насчитывающего более двух с половиной тысяч произведений XIV–XX веков. Но основа и сердце музея - это всё же древнерусское искусство. Собрание русской иконописи у нас подразделяется на несколько экспозиционных разделов. Это искусство XIV–XVI веков (кстати, этот раздел включает и крупнейшее за пределами Пскова собрание псковской иконописи), залы XVII, XVIII и XIX веков, отдельный зал, посвященный архитектурному пространству в русской иконе XVI–XX веков, зал шедевров, создававшихся в лучших русских иконописных центрах XVIII–XX веков (Мстёре, Палехе, Невьянске), а также отдел старообрядческого искусства, включающий целую беспоповскую молельню, насчитывающую около двухсот лет и перевезенную в музей из Тверской области.

Меня радует, что в нашем собрании нет второстепенных памятников. Наши сотрудники ведут очень тщательный отбор произведений, которые мы приобретаем для музея. Но среди особо значимых произведений следует в первую очередь назвать и две иконы Чуда великомученика Георгия о змие (ростовский «Георгий на голубом коне» позднего XV века и прославленный образ Чуда Георгия о змие с Богоматерью, связанный с кругом архиепископа Макария и написанный новгородским мастером во второй четверти XVI века), псковскую икону Святого Афанасия Великого из Гдова (середина XV века), первый известный образ Богоматери Одигитрии Грузинской (Новгород, последняя четверть XV века), последнюю найденную подписную икону великого Симона Ушакова (Богоматерь Одигитрия, 1675–78 годы), ряд икон, связанных с царскими династиями Рюриковичей и Романовых - от единственной сохранившийся иконы, написанной в моление о супружеской чете царя Феодора Иоанновича и Ирины Годуновой (икона «Великомученик Феодор Стратилат и великомученица Ирина с преподобной Феодосией на полях», конец XVI в., Москва) до иконы Казанской Божией Матери (последняя четверть XIX века), которую хранила великая княжна Татьяна Николаевна (дочь Николая II) вплоть до Екатеринбургской ссылки и убийства в Ипатьевском доме. Кстати, два последних памятника, имеющих неоценимое значение для нашей истории, мы смогли найти и вернуть в Россию из-за рубежа.

А какая икона в музее ваша самая любимая?

Это Гликофилуса, греческая икона XV века. Я приобрел ее Лондоне у очень известного дилера сэра Ричарда Темпла - человека, поставляющего иконы в американские и европейские музеи, в частные коллекции британской королевской семьи, Ротшильдов, Рокфеллеров. У него вещи очень дорогие, но все первого уровня. Надо сказать, что это был единственный случай, когда я решил купить икону без предварительных консультаций, интуитивно понял ее уровень, хотя цена была очень высокая.

Мы ввезли икону на территорию России для изучения экспертами и подтверждения подлинности. И уже на этой стадии про икону узнала научная общественность. В итоге в коллекции музея оказалась лучшая критская икона в России, она даже была на обложке каталога выставки «Греческие иконы с острова Крит. XV–XVII века. Из музейных и частных собраний», которая проходила в Музее Андрея Рублева. Я к ней всегда подхожу, когда попадаю в музей. Меня спрашивают, чудотворная ли это икона? Да, чудеса с ней происходили и происходят.

Икона «Богоматерь Гликофилуса»
Середина XV века
Крит
Мастерская Ангелоса Акотантоса

А как обычно осуществляется покупка новых произведений в коллекцию музея?

Решение о приобретении нового памятника я всегда принимаю, тщательно прислушиваясь к мнению научных сотрудников и экспертов нашего музея, а также (при необходимости) и приглашенных специалистов. Всегда важно, чтобы имело место честное и открытое обсуждение со стороны компетентных ученых, экспертов, знатоков - пусть последнее решение и остается за мной. Круг коллекционеров икон очень узкий, и всё строится на доверии. Иногда продавцу приходится ждать, пока мы серьезно оцениваем памятник, его стоимость, его ценность для нашего музейного собрания. Но бывают и другие ситуации: когда икона давно изучена, и ясно, что это уникальное произведение, или мы знаем хорошую репутацию владельца. Тогда покупка совершается быстро.

Коллекционирование икон нельзя сравнивать с коллекционированием картин - это совершенно разные масштабы и объем рынка. Десятки тысяч, миллионы произведений живописи и десятки, а то и единицы икон. Практически каждая значительная икона хорошо известна. Рынок этих уникальных памятников очень узкий, его нет как такового. Если серьезная вещь появляется, то это событие. И ее нельзя упустить.

Какая была самая дорогая покупка в коллекции музея?

Две самые дорогие иконы (и, наверное, уместно было бы сказать, что два самых дорогих памятника древнерусского искусства, которые советские и российские музеи приобретали за последние сорок лет) это две иконы Чуда великомученика Георгия о змие (ростовский образ конца XV века и новгородская икона второй четверти XVI века), о которых я уже говорил. Стоимость ростовской иконы составила миллион евро, стоимость новгородского Георгия превысила эту сумму.

Икона «Чудо Георгия о змие»
Вторая четверть XVI века
Новгород

Сложно сейчас пополнять коллекцию икон?

Если смотреть динамику предложений на серьезных аукционах - Sotheby’s, Bonham’s, то видно, что значительных произведений не бывает годами. Сами по себе иконы есть, но не каждая представленная на аукцион икона имеет музейное значение, а нам в музей нужны работы выдающиеся.

Откуда сейчас приходят иконы, где вы их покупаете?

Сейчас подавляющая часть памятников приобретается за рубежом. В советское время объем вывоза икон за границу был просто огромный, туда уходило практически всё. На тот момент русская икона ценилась в основном за рубежом. В СССР ценился партбилет, а наличие дома иконы только мешало и даже могло принести серьезные проблемы. С начала 1990-х ситуация в стране изменилась - иконы вновь стали нужны в России. И это делает возможным мою деятельность, связанную с сохранением нашего наследия, только теперь стало возможным создание открытого, общедоступного музея. Сегодня в России значимых вещей на рынке практически нет. То есть они есть, но все в коллекциях, и никто не торопится с ними расставаться.

Да, все без исключения коллекционеры нам известны и практически все являются друзьями музея и входят в Общество собирателей произведений древнерусского искусства, которое создано при музее. Мы устраиваем выставки других частных коллекций, например легендарной коллекции Воробьевых. Ни отец, ни сын Воробьевы ни разу не показывали публично свое собрание полностью, а это грандиозная коллекция. И только на десятый год существования музея Воробьевы, бывая на всех наших выставках, принимая активное участие в жизни музея, наконец решились показать свое собрание полностью.

Предлагают ли вам продать иконы?

Да, предлагают, но я ни одной иконы ни разу в жизни не продал. А продажа иконы из музейного собрания - это вообще невозможно.

Но ведь ротация музейной коллекции собрания — это обычное дело: продаются менее интересные, покупаются более важные произведения.

Ротация возможна в частной коллекции, но не в музейной. Слава Богу, финансовое положение позволяет мне содержать и музейную коллекцию, и так называемое собрание подарочного фонда. То есть те иконы, которые не входят в музейный фонд, мы можем дарить храмам, передавать в региональные музеи. Но ни одной продажи не было и быть, по уставу, не может.

Музей русской иконы находится в самом центре Москвы, на Гончарной улице. Как вам удалось найти такое удачное место?

Десять лет назад музей начал свою работу на Верейской улице, в бизнес-центре, который я построил. В то время коллекция занимала всего два зала (около двухсот пятидесяти икон), но уже тогда представляла все этапы развития русской иконописи. Постепенно объем коллекции увеличивался, и я стал искать бóльшее помещение, и это было крайне тяжело - московское правительство на все обращения отвечало отписками.

Рассматривались разные варианты для размещения, но тут, на Гончарной, было самое лучшее место: один из московских холмов, крутой берег Москвы-реки, напротив Афонского подворья (с храмом Великомученика Никиты XVI века) и тут же сталинская высотка - символ совсем другой эпохи. И что очень важно, два здания, которые я хотел получить под музей, не были памятниками архитектуры, и их можно было перестраивать. Мне удалось договориться с организациями, которые находились в этих зданиях: Таможне редких растений РФ я организовал переезд, а Институту повышения квалификации сотрудников Оборонпрома я предоставил новое здание. Потом была непростая работа, в результате которой эти здания из федеральной собственности перешли в московскую, а уже Москва передала мне их в аренду с условием, что я приведу их в порядок.

Сколько времени заняла реконструкция этих зданий и превращение их в музей?

Примерно три года. Здания были аварийные, в том, где находилась таможня (сейчас там вход в музей), даже крыша прохудилась. И работы было вести очень тяжело: это же самый центр, тут даже мусор вывезти непросто. Самым важным были даже не строительные работы, а инженерия, обеспечение идеальных условий для хранения икон. Мы много ездили по миру, смотрели частные и государственные музеи – где какие системы климат-контроля, как работают охранные системы, освещение, как распределяются воздушные потоки. Наше здание в этом смысле ультрасовременно. Здание разделено на зоны: на первом этаже, где климат для икон не сформирован, там икон нет, это место для проведения светских мероприятий, концертов, тут стоит рояль, киоск с литературой. В этой зоне воздух еще «неправильный», и он отсечен от следующей зоны сейфовой дверью. Но когда дверь поднята, то воздух из первой зоны может проходить дальше, поэтому в следующей зоне первого этажа все иконы в витринах, они защищены. И только на втором этаже климат другой, там безопасно и иконы демонстрируются открыто.

Сейчас в музее десять залов, и каждый зал имеет свою экспозиционную концепцию, которая выстраивалась научными сотрудниками музея. Всё начинается с полуподземного зала эфиопского искусства, потом Византия и дальше идет полное раскрытие истории русской иконописи.

Сколько стоит билет в Музей русской иконы?

У меня принципиальная позиция - музей должен быть общедоступным и бесплатным. У нас даже нет ящика для пожертвований. Я иконы не продаю и не беру денег с людей, которые приходят смотреть. Я считаю, что за прикосновение к таким святыням и шедеврам деньги брать нельзя. Но это мое личное мнение, я других таких примеров не знаю.

Во сколько обходится содержание музея?

Очень дорого. Десятки тысяч долларов в месяц (не сотни, но десятки). Всё дорого - начиная от аренды, которую мы платим городу Москве, заканчивая зарплатами, охраной, работой всех технических систем и поддержанием произведений в хорошем состоянии. Но самое дорогое - выставочная деятельность, это уже сотни тысяч долларов.

Спустя десять лет работы уже можно сказать, кто приходит в музей русской иконы?

Аудитория самая широкая - по возрасту, образованию, подготовке. Бывают особенные посетители: у нас в музее есть старообрядческая молельня, в которую приезжают совсем небогатые люди из Центральной Сибири (Омск, Томск, где много староверов), чтобы молиться и петь по своей нотной записи, по крюковым книгам. У них даже мобильников нет – но информация об этой молельне каким-то образом распространяется.

Чем хорош музей? Тем, что для людей, которые вообще ничего не понимают в иконах и знают только Иисуса Христа, Богоматерь и Николая Угодника (а таких людей большинство), музей открывает первый уровень познания иконы, дает возможность двигаться в их изучении дальше. В церкви никто смысл, содержание икон объяснять не будет, там нет людей, которые этим должны заниматься.

Наш музей - место уже привычное и любимое москвичами. Люди идут в Афонское подворье и к нам идут через дорогу. Объяснение через культуру и науку каких-то православных религиозных ценностей нередко более понятно, чем если сразу окунать человека в молитву, в пост. Ведь по сути иконопись - это богословие в красках, и через икону вера более понятна, через икону раскрывается Евангелие.

Икона «Святитель Афанасий Александрийский»
Середина XV века
Псков

Как музей воспринимается церковью, государством? Ведь время от времени звучат голоса, что все иконы должны находиться в церквях или наоборот - только в государственных музеях.

Примитивного подхода (всё отдать в церковь) сейчас нет. Когда люди видят, какую работу по обучению, сохранению, восстановлению мы проводим, то у них нет сомнений в том, что музей нужен. На самом деле и у церкви нет никаких претензий. Сейчас представители Русской Православной церкви - высококультурные, высокообразованные люди, у которых здравый смысл преобладает над желанием видеть все эти предметы в храмах. Задача цивилизации - сохранить эти памятники для потомков, а не отдать в церковь, чтобы помолиться перед ними год-два и чтобы они пропали навсегда. Православная церковь без музеев тоже не видит путей сохранения икон. Да и нет такой возможности (и задачи) у церкви - сохранять. Есть понимание, что в нашей стране можно сохранить иконы только в сотрудничестве и с помощью музеев.

А отношения наши с государством простые: оно ничем музею не помогает, но очень большое спасибо, что не мешает в развитии, не ставит препон и ограничений.

Икона «Богоматерь с Младенцем, Иоанн Предтеча и великомученица Екатерина (Обручение великомученицы Екатерины)»
Первая четверть XVI века
Критский мастер

Вы говорили, что за границу было вывезено огромное количество икон. Поддерживаете ли вы контакты с зарубежными коллекционерами?

Не просто поддерживаю, а привлекаю их к проектам музея. В отделе личных коллекций ГМИИ имени Пушкина мы организовали (и полностью профинансировали) грандиозную выставку «Шедевры русской иконописи XIV–XVI веков из частных собраний», в которой участвовали коллекционеры из США, Канады, Европы. Комиссия ГМИИ с нашим участием отбирала (по значимости, по сохранности) произведения для этой выставки - всего сто икон, шедевры, которые никто никогда не видел и вряд ли еще увидит, так как они находятся в частных собраниях. Теоретически такой проект был просто невозможен, поскольку за перевозкой, транспортировкой икон такого уровня стоят сложнейшие юридические, финансовые и технические детали. Страховка, специальные контейнеры для перевозки, охрана, сложности с таможней, миллион документов. И когда ты (зарубежный коллекционер) имеешь представление обо всех этих сложностях, ты еще подумаешь: а надо мне все это? Снимать со стены, везти в Россию, выставлять на обозрение, а потом увозить обратно – или пусть лучше дома повисит? Но нам удалось всех крупных коллекционеров убедить, и они участвовали в выставке.

Какие сейчас планы у вас и у музея?

Сейчас вокруг нашего музея объединились не только российские коллекционеры, а коллекционеры икон со всего мира, и я хочу построить в Москве международный центр русской иконы. Это реально сделать только в России: у итальянцев есть Возрождение, у американцев - современное искусство, а у нас, по сути, только иконы - хрустальный сосуд нашей культуры, невероятно хрупкий, который нужно беречь и к которому после революции было варварское отношение. Я написал несколько писем Сергею Собянину о том, что только на свои деньги, не привлекая средства из бюджета, я готов построить в Москве лучший в мире музей древнерусского искусства.

Мы можем приглашать к сотрудничеству не только коллекционеров, но и государственные музеи, при этом не надо трогать постоянные экспозиции и активно используемые фонды музеев, можно выставлять то, что есть в запасниках, ведь там могут быть шедевры, нуждающиеся в реставрации.

Есть какое-то конкретное место в Москве, где бы вы хотели построить этот международный центр?

Это стрелка между Остоженкой и Пречистенкой, за памятником Энгельсу. Там стоит вросший в землю двухэтажный особняк, заброшенный, памятник архитектуры. Он шестнадцать лет назад был передан на инвестконтракт, но им так никто и не занимается. За этим особняком находятся пустырь и еще один особняк (не памятник архитектуры), который тоже шестнадцать лет никем не ремонтировался. Вот здесь можно было бы построить музей, который бы влился в концепцию музейного квартала - с учетом расширения ГМИИ имени Пушкина, здания музея Шилова, здания музея Глазунова, Музея Пушкина, Литературного музея. Пока от московских властей я получаю отказы и отписки, но надеюсь, что здравый смысл восторжествует.

Журналист

Искусствовед, художественный обозреватель, научный сотрудник Государственного института искусствознания. Специализируется на изучении арт-рынка, частного коллекционирования, государственных и корпоративных музеев. Постоянный автор изданий The Art newspaper Russia, «Независимая газета», журнала «Русское искусство». Руководитель издательских проектов, среди которых каталоги выставок «Александр Шевченко. Живопись. Графика» и «Павел Кузнецов. Сны наяву» (Третьяковская галерея), «Эстетика возмездия самурая» (ГМИИ им. А.С. Пушкина), каталог собрания Музея русского импрессионизма. Куратор выставок, в том числе «Возрождение русского балета».

Наиболее загадочное, глубокое, мистическое, духовное и философское направление в искусстве – иконография. Иконы начали писать еще на заре становления христианства, а наиболее широкое распространение иконопись получила именно в католической и православной церкви. Несмотря на чудесные свойства, приписываемые многим иконам, все-таки в первую очередь подобные изображения являются предметами искусства, подчас уникальными и очень ценными.

Купля икон – приоритетное направление для многих известных коллекционеров, кроме того, выкупом икон активно занимаются как частные (более охотно), так и государственные (менее охотно) музеи. Иконы – традиционный лот престижных аукционов, причем для подобных мероприятий осуществляют ведущие искусствоведы и эксперты. Продать старинную икону в Москве или любом другом городе РФ максимально дорого и не потерять свои деньги вы сможете только с профессиональным дилером являющимся компетентным экспертом, в противном случае вы рискуете быть обманутыми непрофессиональными перекупщиками. В нашей коллегии работают исключительно опытные профессионалы с профильным образованием и большим опытом работы. Мы контактируем со всеми основными коллекционными домами и частными коллекционерами в связи с этим мы с полной уверенностью можем заявить о том, что мы на 100% в курсе потребностей коллекционного рынка и без труда определим для вас реальную оценочную стоимость той или иной иконописной работы. В случае если авторство иконы не ясно или является спорным мы поможем вам разобраться и с этим вопросом.

Критерии

Разумеется, осуществить покупку иконы, особенно если она относится к категории раритетных образцов иконографии, может далеко не каждый коллекционер и даже не каждый музей. Однако подобных образцов немного, а на стоимость более или менее традиционных и распространенных форм иконописи серьезно влияют следующие факторы:

• • • Датировка. Имеется в виду возраст иконы. Стоит учитывать, что датировка некоторых образцов возможна только после экспертизы.
    • Состояние иконы. То есть насколько хорошо икона сохранилась, требуется ли реставрация, и так далее. Скупка старинных икон не подлежащих потенциальной реставрации для последующей перепродажи представляет довольно сложную задача даже для опытного специалиста.
    • Автор. В случае с иконографией авторство не имеет ключевого значения, так как зачастую иконописцы не подписывали свои работы, а информация об этом не документировалась. Отчасти на отсутствие авторства влияет и мистический ореол иконы, что исключает ее рукотворность. Так или иначе, но если у вас на стене есть икона, которую вы считаете авторской, не спишите с выводами. Подчас иконописца можно определить только по стилю и эпохе, а это весьма размытые критерии.
    • Дополнительные ценности, которыми украшена икона. Часто иконы обрамлялись золотыми или серебряными «рамками», в том числе инкрустированными драгоценными камнями. Естественно, наличие подобных украшений влияет на стоимость самой иконы.
    • Икона в окладе или без оклада. Так называемая «комплектность» иконы, то есть наличие оклада, так же влияет на ее стоимость.

в день обращения

Во второй половине 19 века были зарегистрированы первые коллекции, состоящие из икон. Данными ценными экспонатами владели богатые старообрядцы, которым было важно найти «идеальную икону», т.е. дониконианского письма, написанную до середины 17 столетия. Именно по этой причине на редкие иконы была объявлена «охота». Интересным фактом было то, что «владимирские богомазы»-реставраторы часто жульничали и копировали изображение древних икон, а позже продавали богачам. С течением времени появляются все больше просвещенных старообрядцев, которые разбираются в иконописи, более того, создают ценные коллекции и собрания. В начале 20 века подобное искусство пользуется не только популярностью, его также активно изучают и исследуют. Именно в этот период миру представлено творчество Андрея Рублева, а каждый московский меценат-богач по статусу обязан иметь маленькую, но коллекцию редких икон. С 1917 года и до 50х годов интерес к иконописи пропадает в связи с политической ситуацией, сложившейся в то время. Религия не воспринималась всерьез, более того, отвергалась, а любой ее атрибут безжалостно уничтожался. И только во время так называемой «оттепели» иконы вновь понемногу начинают пополнять коллекции антикваров. Активное собирательство икон стартовала в 1964 году, когда на советский журнал «Москва» напечатал очерки Солоухина «Черные доски». Интеллигенты тех времен, собираясь на встречи, обсуждали и рассуждали на темы древних школ иконописи, разнообразных техник и авторов. Икону снова ценят по достоинству, за редкими экспонатами ведется вновь «охота». Впервые частную коллекцию икон показали в 1971 году на выставке, проходившую в Музее им. Андрея Рублева. Экспонаты данного мероприятия были яркими примерами иконописи прошлого, однако реставрационные работы были проведены плохо. В 90е годы даже в московских магазинах было сложно отыскать подобный антиквариат, хотя выставки Европы пестрели иконами из России. К началу 21 века ситуация сильно изменилась, теперь и у нас можно приобрести редкую икону древнего мастера.

Знаменитости и иконы

Ни для кого не секрет, что коллекционирование антиквариата само по себе привлекает много внимания к персоне, а это немаловажно для известной личности. Более того, редкие вещицы или произведения искусства - это выгодное капиталовложение. Сегодня многие знаменитости являются обладателями редчайших экспонатов искусства написания икон. Кто-то долгие года занимается коллекционированием, а кому-то повезло получить ценную икону в подарок.

Григорий Лепс - заядлый коллекционер икон

Коллекция икон впечатляет. Самая крупная по центру и есть первое приобретение Лепса - ее он в свое время выменял на машину. Фото: предоставлено пресс-службой Григория Лепса.

Уже более десяти лет этот талантливый певец занимается коллекционированием икон. В одном из интервью Лепс рассказал о том, как началась его страсть к подобным шедеврам. Дело в том, что у Григория есть друг-антиквар, к которому Лепс однажды заглянул в магазин. Именно там он увидел ту самую икону, с которой и началась его коллекция. На тот момент, рассказывает певец, его финансовое положение не позволяло приобрести столь дорогую вещицу, и он просто обменял свою машину на икону. В той же беседе Лепс признался, что на это увлечение уходят практически все его сбережения. На сегодняшний день коллекция артиста насчитывает более 150 работ иконописцев, датированных 16-20 веками. Лепс сделал себе выпустил книгу, посвященному его коллекции. В ней проиллюстрирована и подробно описана каждая икона, принадлежащая Григорию. Тираж книги певца под названием «Иконы все самые пречудные, письма самого искусного» составил около 5 тысяч экземпляров. Каталог разделен на четыре раздела: «В новой стилистике», «Иконописные центры и мастерские», «наследие средневековых мастеров» и «По канонам древнего благочестия». По данной книге легко проследить развитие искусства иконописи, начиная с 17го по 20й века. Григорий Лепс отнесся достаточно серьезно к созданию своего «детища». В работу над каталогом были подключены такие научные сотрудники музеев России как Виктория Горшкова и Елена Юхименко, обязанности руководителя проекта взял на себя эксперт аукционного дома МacDougall’s Лев Вольфсон, который дал высокую оценку коллекции Лепса.

Иконописей и коллекционер Никос Сафронов

Гениальный русский художник современности не остался равнодушным к искусству иконописи. Он не только коллекционирует иконы, но и пишет собственные для храмов. Так, например, для Успенского собора Ярославля Никосом было написано несколько шедевров. Такая помощь художника в развитии религии не случайна. В своих интервью Сафронов постоянно утверждает, что он человек православной веры. Более того, он не только об этом говорит, но и подтверждает это своими действиями. Так, например, Никос Сафронов принимал активное участие в строительстве нескольких храмов и церквей, в их числе церковь Святой Анны в Ульяновске. О своей коллекции Сафронов говорит сдержанно и утверждает, что давно уже перестал уделять много времени поиску икон для коллекции. Те иконы, что у него есть, памятные, потому что подарены известными людьми или же на поиски которых Никос потратил много времени. Например, Икону Николая Чудотворца подарил художнику Владимир Васильевич Устинов, экс-генеральный прокурор РФ, а Икону Святой Троицы - Леонид Кучма, бывший Президент Украины. Образ святой Анны Сафронов купил для матери, а деревянное распятие Христа привез со своего путешествия по Эквадору.

Коллекционирование икон - увлечение дорогостоящее и хлопотное. Порой антиквары всей страны ищут одно и тоже изображение святого руки древнего мастера. Однако возрождение подобной традиции имеет прямое отношение к развитию искусства иконописи. Можно смело утверждать, что давние традиции иконописи развиваются и в наше время.

- Что сейчас происходит на рынке русских икон?

Рынок существует исключительно между покупателем и продавцом, и это характерно не только для рынка икон. Качественная русская икона сегодня невероятно востребована, и чем она старше, чем лучше сохранилась, тем больше стоит. Но цены не фиксированы и могут очень сильно колебаться. Так, недавно я купил на аукционе икону XVII века - хорошую, но ничего особенного - за £400 тыс. Год-полтора назад такая стоила бы в два-три раза дешевле. Сегодня же икона, которая стоит меньше $10 тыс., скорее всего, не представляет собой ничего интересного.

- Остались ли еще на рынке выдающиеся вещи?

Эксклюзивная икона - огромная редкость, сегодня она превращается в эквивалент золота. Таких немного, и, как только они попадают на рынок, их мгновенно скупают. Времена, когда можно было покупать дешево, ушли. Не в последнюю очередь потому, что компетенция людей, которые работают сегодня с этим искусством, очень возросла.

- Насколько высока надежность отечественной экспертизы икон?

Мне важно мнение эксперта, поскольку официальную версию и атрибуцию составляет именно он. На Западе все держится на авторитете одного главного специалиста в данной области. Если он засомневается, это тут же отразится на цене работы. Но по древнерусской живописи экспертиза у нас, на мой взгляд, блестящая.

- А как формировалась ваша коллекция?

Начиналось все с простого собирательства, и понадобилось почти тридцать лет, чтобы коллекция обрела сегодняшний облик. При этом мне очень часто везло и многие достаточно ценные вещи доставались почти даром. Например, в период, когда много ездил в командировки по России, я как-то оказался в деревне и увидел странную дверь в курятнике. Рассмотрел повнимательнее и увидел, что она сколочена из икон. Это были незначительные вещи ХХ века, но оборотная сторона показалась мне интересной. Я спросил бабушку, не хочет ли она «дверь» продать; она, естественно, согласилась отдать мне ее рублей за сто. После того как доски очистили от поздних наслоений, обнаружилась икона XVI века.

© Из коллекции Михаила Елизаветина

- Часто ли везение выручало?

Да, оно сильно помогло мне составить коллекцию, но еще больше помогла некомпетентность продавцов. Нередко они неверно аттрибутировали икону: им казалось, что она XVII, а не XVI, или XVI, а не XV века - а время создания очень важно и сильно влияет на цену.

- Вы как-то ограничивали свою сферу интересов?

Я никогда не собирал иконы в серебряных окладах и вообще в окладах, потому что они в принципе дороже. Меня интересовала только живопись, особенно древнерусская, до середины XVI века. Одним из главных своих завоеваний я считаю спасение новгородского Преображения XV века -

© Из коллекции Михаила Елизаветина

Спасение от вывоза за границу. Владельцы чуть ли не пилить его собирались, чтобы вывезти. Это, безусловно, один из самых дорогих, во всех смыслах этого слова, предметов коллекции. Цена была названа очень высокая, денег таких у меня просто не было. Но я все равно достал треть суммы и вместе с некоторыми предметами из коллекции отдал в залог. Потом почти год выплачивал оставшуюся сумму - во всем себе отказывал!

- Как вы пополняете коллекцию?

Я слежу за всем, что предлагается на аукционах, также покупаю у частных лиц. Например, последний раз купил огромную коллекцию икон в Германии - 100 предметов. Таково было условие продавца. Но из ста всего двадцать-тридцать имели ценность и вошли в коллекцию.

- А что происходит с иконами, которые не годятся для собрания?

Обычно формируются небольшие коллекции, которые продаются или меняются на какую-то одну ценную вещь. К слову, до выставки, которая сейчас идет в Царицыно, я ни разу свою коллекцию целиком не видел, и мне кажется, что удивился результату больше всех: получилась полноценная история древнерусской живописи. Сейчас моя цель - создать музей.

- Иконы, как и все остальное русское искусство, сегодня постепенно возвращаются из Европы и Америки в Россию. Много ли еще осталось невозвращенных вещей?

Должен вас огорчить, но более пятидесяти процентов того, что так интенсивно перемещается, по крайней мере в сфере икон, новодел. И, к сожалению, на патриотической ноте наше искусство так подорожало, что возвращать его теперь не так-то просто. Я сам настроен весьма патриотично, но цены взлетели и едва ли соответствуют реальности. Получается, что их диктует уже не рынок, а продавец, у которого в распоряжении есть уникальная вещь.