Луганчане: Вклад в науку и практику

Леворукость (син. левша) - преимущественное пользование левой рукой при выполнении двигательных действий. Распространенность леворукости среди населения, по данным разных авторов, - от 5 до 35%. Выделяются три варианта леворукости: генетически закрепленная, компенсаторная (патологическая), вынужденная (механическая). Доказана генетическая зависимость леворукости: если в семье оба родителя леворуки, то до 50% детей тоже леворуки. Однако, механизм наследования до конца неясен.

Наиболее ведущей фигурой в исследовании леворукости является заслуженный деятель науки Украины, профессор, доктор медицинских наук, нейропсихиатр Чуприков Анатолий Павлович, с 1981 по 1992 годы заведующий кафедрой психиатрии и медицинской психологии Луганского медицинского университета. В то время и сделавший существенный вклад в теорию и практику медицинской науки .

Анатолий Павлович Чуприков начал свой профессиональный путь в г. Днепропетровске в субординатуре при кафедре психиатрии медицинского института. Начало научных поисков А.П. Чуприкова, которые он продолжил в Васильковской психиатрической колонии (1960- 1962 гг.), где молодым врачом заведовал одним из отделений. В 1961 г. Анатолий Павлович приехал в Москву, провёл во ВНИИ общей и судебной психиатрии им. В.П. Сербского два месяца своего отпуска, познакомился с известным советским психиатром профессором Сергеем Федоровичем Семеновым.

В дальнейшем, А.П. Чуприков за многие годы совместной работы и общения с Сергеем Федоровичем Семёновым, его семьей не только перенял некоторые особенности его личности, но и вырос в крупного учёного и организатора, Он принимал участие во многих российских конференциях, собирал и редактировал сборники научных трудов, курировал каучную работу и диссертации молодых сотрудников. И сегодня многие в России помнят А.П. Чуприкова как активного организатора науки.

В 1966 г. Анатолий Павлович защитил кандидатскую диссертацию на тему «Сравнительное изучение клинических и нейроаллергических проявлений у больных шизофренией (клинико-лабораторное исследование)». В дальнейшем предметом его научных исследований стала эпилепсия. В 1973 г. в Москве была опубликована монография учёного в соавторстве с С.Ф. Семеновым и К.Н. Назаровым «Ауто-иммунные процессы при врожденных энцефалопатиях, эпилепсии и шизофрения.

В 70- е годы у А.П. Чуприкова окончательно сформировался интерес к исследованию функциональной асимметрии головного мозга (ФАМ) при психических заболеваниях. Желая пробудить интерес ученых СССР к проблеме асимметрии мозга, преодолеть отставание советской науки в ее изучении, А.П. Чуприков предложил провести и явился лидером- организатором 1-й Всесоюзной междисциплинарной конференции «функциональная асимметрии и адаптация человека» (Москва, 1977). Труды конференции в течение последующих десяти лет имели поразительно високий индекс цитируемости. Эта конференция сделала А.П. Чуприкова популярным среди нейрофизиологов, психологов и психиатров.

К этому же времени относятся первые предложения Анатолия Павловича по направленному изменению межполушарных взаимоотношений с целью терапии психических расстройств.

Уже в 1975 г. он защитил докторскую диссертацию на тему «Клинические особенности течения, асимметрия поражения мозга и иммунобиологическая реактивность при эпилепсия». Тема диссертации была настолько смелой и неожиданной, что все окружающие были уверены, что ее «завалят» в ВАКе. Но через год решение спецсовета МИПа было утверждено.

«Способ лечении депрессий» - изобретение А.П. Чуприкова совместно с Е.В. Гуровой и Г.П, Васильевой - имеет приоритет с 1977 года. К сегодняшнему дню профессором и его учениками создано более 30 изобретений в этой области. Относясь с высокой требовательностью к результатам своего труда, Анатолий Павлович лишь по прошествии многих лет подытожил их в руководстве для врачей «Латеральная терапия» (К.: Здоров"я, 1994).

В течение длительного времени А.П. Чуприков являлся соучредителем и членом бюро Междисциплинарной Секции по организации и латерализации церебральных функций, работавшей с 1977 г. в Институте мозга АМН СССР (председатель секции - академик О.С. Адрианов).

Руководители московской психиатрии тех лет, замешанные еще в травле «психоморфологов» 50-х годов, крайне настороженно отнеслись к научным поискам А.П. Чуприкова. Последней каплей, переполнившей их чашу терпения, явилась начатая Анатолием Павловичем научно-общественная кампания в защиту леворуких детей от переучивания (материал «Если вы левша...» в газете «Правда», 1980 г.). Анатолию Павловичу пришлось искать возможность продолжить свои исследования вне Москвы. Он предпочёл вернуться на Родину, в Украину.

С 1981 года Анатолий Павлович работал заведующим кафедрой психиатрии и медицинской психологии Луганского медицинского института. Луганский период жизни Анатолия Павловича был удивительно плодотворен. Ученый был окружен учениками, молодыми врачами, рождались одна за другой диссертации: С.Е. Казаковой, Г.В. Кузнецовой, С.И. Михайленко, И.А. Марценковского, В.Н. Клейна, Е.А. Хаустовой, А.С. Слотвинского, М.Ю. Бусурина и др. С научной прозорливостью выбранное, усердно и последовательно разрабатываемое направление в психиатрии - латеральная нейро-психиатрия, благодаря таланту и удивительному, глубокому клиницизму А.П. Чуприкова позволило ему создать одну из немногих ныне действующих украинских научных психиатрических школ. Этому способствовала и проведенная Всесоюзная школа -семинар «Охрана здоровья леворуких детей» (г. Луганск, 1985), после которой и Министерство здравоохранения, и Министерство просвещения СССР официально отказались от бытовавшей в стране практики переучивания леворуких детей .

С 1992 г. профессор А.П. Чуприков приглашен Минздравом Украины в Киев руководить недавно созданным Киевским НИИ общей и судебной психиатрии (позже Украинский НИИ социальной и судебной психиатрии). Этот период его жизни совпал с экономическим кризисом в стране, уменьшением финансирования медицинской науки, прекращением строительства клиники института. Тем не менее, под его руководством бывший филиал ВНИИ общей и судебной психиатрии им. В.П. Сербского превратился в солидный, авторитетный институт, известный как в Украине, так и за ее пределами. Сотрудники института проводят сложные судебно-психиатрические экспертизы, разрабатывают вопросы социальной, экологической психиатрии, создают новые методы лечения в психиатрии и наркологии.

Сейчас Анатолий Павлович трудится профессором кафедры детской и судебной психиатрии, так же бодр, энергичен, его тяга к новому в науке всё так же остра, как и раньше. Появляются его новые статьи и книги, По - прежнему активен в защите интересов больных и врачей-психиатров. Часто выступает в прессе и других органах информации с рассказами о насущных проблемах охраны психического здоровья в стране. Как всегда добр и милосерден к оппонентам и готов со вниманием отнестись к их точке зрения.

Профессор А.П. Чуприков автор более 400 публикаций, среди которых 15 монографий и целый ряд научно-популярных книг. Он подготовил 30 кандидатов и докторов наук. Профессор А.П. Чуприков признанный создатель научной школы латеральной нейропсихиатрии. К достижениям школы могут быть отнесены изобретения, патенты, публикации и монографии по латеральной физиотерапии как вспомогательному методу лечения психических расстройств.

В 2010 году вышла из печати книга «Латеральность населения СССР в конце 70-х и начале 80-х годов(к истории латеральной нейропсихологии и нейропсихиатрии)», редакторы- составители А.П.Чуприков и В.Д.Мишиев(доктор медицинских наук, профессор Мишиев В.Д., заведующий кафедрой психиатрии Национальной медицинской академии последипломного образования им. Шупика, главный врач Киевской горолской больницы им. Павлова, главный психиатр гор. Киева- тоже луганчанин!.)Это хрестоматийное собрание ранних публикаций по латералистике, науке о взаимосвязи правого и левого в человеке, в его мозге, его телесных признаках. В ней приведен фактический срез латеральных характеристик населения СССР(Россия, Украина, Армения), который может послужить основой для исследования современной динамики латерального фенотипа населения. К примеру, всего лишь за последние 30 лет существенно возросла частота леворукости в этих странах.

Авторы книги указывают на то, что внимание к аномалиям(отклонениям) латеральной конституции обусловлено тем, что они являются маркерами массового ухудшения соматопсихического здоровья, прежде всего детей и подростков. Но и могут указывать на удивительную талантливость отдельных её носителей. Рукость, как сильный и легко диагностируемый латеральный признак, уже много веков выделяет левшей из общей массы. В Интернете можно найти англо- и русскоязычные списки выдающихся государственных деятелей, художников, артистов, писателей, учёных, спортсменов- левшей. Что их выделяет, какие особые механизмы присущи их мозговой деятельности- эти вопросы требуют ответов.

Последнее десятилетие круг интересов Чуприкова А.П. охватывает, прежде всего, детская психиатрия. Он обучает врачей – детских психиатров, он же ведёт амбулаторный прием больных детей, консультирует детей, находящихся в стационаре. При первом знакомстве с больным ребенком и его семьей он составляет план лечения, в котором могут быть использованы психофармакопрепараты, биологически активные вещества, общеукрепляющие препараты, физиопроцедуры, психотерапия, коррекционная педагогика, анималотерапия.

Он активно сотрудничает со специалистами других направлений: коррекционными педагогами, психологами, физиотерапевтами, кинезитерапевтами, анималотерапевтами, предпочитая бригадный метод обслуживания больных детей.

(Анималотерапия – это система лечения человека, когда наряду с лекарствами, больному предписано общение с животными). Одним из перспективных направлений современной анималотерапии является дельфинотерапия , которую сейчас и практикует профессор Чуприков А.П.

Это лишь фрагмент того, что можно поведать о леворукости и истории латеральной нейропсхиатрии и нейропсихологии. В Луганске продолжает научную и практическую деятельность в этом направлении ученик профессора Чуприкова А.П. - доцент Линёв Алексей Николаевич.

АКТУАЛЬНЫЕ ВОПРОСЫ СОВРЕМЕННОЙ ПСИХИАТРИИ И НАРКОЛОГИИ

Сборник научных работ

Института неврологии, психиатрии и наркологии АМН Украины и Харьковской областной клинической психиатрической больницы № 3 (Сабуровой дачи), посвящённый 210-летию Сабуровой дачи,

под общей редакцией П. Т. Петрюка и А. Н. Бачерикова

Актуальные вопросы современной психиатрии и наркологии: Сборник научных работ Института неврологии, психиатрии и наркологии АМН Украины и Харьковской областной клинической психиатрической больницы № 3 (Сабуровой дачи), посвящённый 210-летию Сабуровой дачи [Электронный ресурс] / Под общ. ред. П. Т. Петрюка, А. Н. Бачерикова. - Киев–Харьков, 2010. - Т. 5. - Режим доступа: http://www.psychiatry.ua/books/actual.

Петрюк П. Т., Сосин И. К., Бачериков А. Н., Кутько И. И., Петрюк А. П.

Абдряхимова Ц. Б., Бабюк И. А., Шульц О. Е., Найденко С. И.

Бельга Е. А., Кныш А. Е., Дерябина А. П.

Болотова З. Н., Минко А. И., Линский И. В., Мусиенко Г. А., Гольцова С. В.

Бредня В. Ф., Бредня В. В., Бредня Т. С.

Брусиловская Л. И., Брусиловский Ф. С.

Брусиловский Ф. С., Бобошко Т. В., Брусиловская Л. И., Самохвалова Г. А., Брусиловская С. Ф.

Бузик О. Ж., Агибалова Т. В.

Веселовська О. В., Шляхова А. В.

Воробьёва Т. М., Плотников А. Г., Пайкова Л. Н.

Гавенко В. Л., Самардакова Г. А., Мозговая Т. П.

Гавенко В. Л., Кожина А. М., Синайко В. М., Коростий В. И.

Гавенко В. Л., Гайчук Л. М., Хаустов М. Н., Гавенко Н. В., Дёмина О. О., Пономарёв В. И.

Гончарова Е. Ю., Дерябина А. П., Бельга Е. А.

Григорова М. А., Худобин В. А.

Гроховский В. В., Привалова Н. Н., Танцура Л. Н.

Двирский А. Е., Яновский С. С., Двирский А. А.

Дерябина А. П., Бельга Е. А.

Задорожний П. В., Задорожна Т. К., Шамрай В. Г.

Задорожный В. В., Мерчанская О. В., Аборнева Л. И., Юрченко Н. П.

Ибрагимова К. О., Богданова С. Ю.

Казаков В. Н., Табачников С. И., Шульц О. Е., Ивнев Б. Б., Абдряхимова Ц. Б.

Калуцький В. В., Томашевський Ю. В.

Козидубова В. М., Брагин Р. Б.

Кузьминов В. Н., Линский И. В.

Кукурекин Ю. В., Коломиец А. А.

Кукурекин Ю. В., Левченко О. Е., Евтодиев А. А.

Кукурекина Е. Ю., Троян В. Д.

Кутько И. И., Панченко О. А.

Кутько И. И., Подкорытов В. С., Реминяк И. В.

Кутько И. И., Фролов В. М., Рачкаускас Г. С.

Маркозова Л. М., Пайкова Л. Н.

Маркозова Л. М., Туманова В. В., Пайкова Л. Н.

Панченко О. А., Панченко Л. В., Головченко Е. В., Басараб И. Ю.

Петрюк О. П., Петрюк П. Т.

Петрюк П. Т., Зінченко В. І.

Петрюк П. Т., Пелепец А. В.

Петрюк П. Т., Перевозная Т. А., Кузьминов В. Н.

Плотников А. Г., Костерев К. В.

Поддубко Е. Н., Вовк И. Л., Белостоцкая Ж. И.

Рачкаускас Г. C., Акулинин В. Н.

Реминяк В. И., Реминяк И. В.

Реміняк В. І., Реміняк І. В.

Слабунов О. С., Задорожный П. В., Шамрай В. Г., Задорожная Т. К.

Собетов Б. Г., Мусиенко Г. А.

Сонник Г. Т., Животовська Л. В.

Сосин И. К., Волков А. С., Осипов А. А.

Сосин И. К., Мысько Г. Н., Петрюк П. Т.

Сосин И. К., Костерев К. В., Петрюк П. Т., Плотников А. Г.

Стрельцова Н. И., Желдоченко Т. Б., Плотников А. Г.

Титкова А. М., Петрюк А. П., Кутько И. И.

Туманова В. В., Пайкова Л. Н., Маркозова Л. М.

Фролов В. М., Кутько И. И., Пересадин Н. А.

Чуев Ю. Ф., Чайка С. В., Кошевая Т. В., Бражник Л. А., Ильченко Е. П.

Чумак Т. Э., Панченко Л. В.

Чуприков А. П., Багрий Я. Т.

Чуприков А. П., Педак А. А.

Юрченко Н. П., Кузьминов В. Н.

Сборник содержит тезисы докладов научно-практической конференции «Актуальные вопросы современной психиатрии и наркологии», посвящённой 210-летию Сабуровой дачи (Харьков, 2006).

Редакционная коллегия: профессор А. Н. Бачериков , профессор Т. М. Воробьёва , профессор В. Л. Гавенко , профессор А. М. Кожина , профессор В. Н. Кузнецов , профессор И. И. Кутько , профессор И. В. Линский , профессор А. И. Минко , профессор Б. В. Михайлов , профессор В. С. Подкорытов , профессор И. К. Сосин , доцент Р. Б. Брагин , доцент П. Т. Петрюк .

Ответственный за выпуск - А. П. Петрюк .

Чуприков а п педак а а клиническая наркология 2006

Более 1000 полнотекстовых научных публикаций

К ИЗУЧЕНИЮ КЛИНИКИ ПРОСТОЙ ФОРМЫ ШИЗОФРЕНИИ

* Публикуется по изданию:

Петрюк П. Т. К изучению клиники простой формы шизофрении // Журнал психиатрии и медицинской психологии. - 2011. - № 2. - С. 67–73.

Простая форма шизофрении по сравнению с параноидной формой болезни не столь богата яркими отличительными признаками, в связи с чем возникают известные трудности при попытке разграничить характерные для нее симптомы и общие нозологические маркеры шизофрении. Не случайно термин «раннее слабоумие», которым B. Morel обозначил состояния, схожие с простой формой, был в дальнейшем использован основоположником современной шизофренологии E. Kraepelin для обозначения болезни в целом. Тем не менее, после описания O. Diem dementia simplex самостоятельность и клиническое своеобразие простой формы шизофрении признали и E. Kraepelin и E. Bleuler , и многие другие, в том числе отечественные психиатры. Несмотря на мощное влияние коллег из США, где простая форма шизофрении отсутствует в группе шизофренических расстройств основного текста современной американской психиатрической классификации DSM-IV-TM , она сохранена в Международной классификации болезней ICD-10 . Наши наблюдения и наблюдения современных отечественных исследователей подтверждают адекватность классического подхода к распознаванию простой формы шизофрении .

Простая форма шизофрении - нечастое психическое расстройство с преимущественно негативными шизофреническими симптомами, симптомами первого ранга по K. Schneider . Шизофрения данного типа развивается обычно в более позднем возрасте, чем кататоническая и гебефреническая, но раньше, чем параноидная, преморбидно у лиц с контрастными особенностями характера или у робких, пугливых, застенчивых, инфантильных. Она характеризуется постепенным развитием неадекватного поведения и социальной отгороженности, а также неуклонным снижением работоспособности. Чаще эта форма шизофрении начинается постепенно, течение её вялое, медленное, непрерывно-прогредиентное, наступление ремиссии и прекращение процесса разграничить практически невозможно, однако то и другое не исключено, на что указывают многочисленные отечественные и зарубежные исследователи .

Симптоматика проявляется «характерологическим сдвигом» (чёрствость, холодность, потеря интереса к своим занятиям и привязанности к близким). В начальном периоде становления манифестной картины простой формы шизофрении обращает на себя внимание чрезмерная чувствительность, «мимозоподобная» ранимость больных, нарастание вялости, апатичности, равнодушия. Появляется склонность к длительному безделью, больные перестают интересоваться своими делами и целыми днями ничем не занимаются, проводят большую часть времени в постели. Их отличает чрезмерная возбудимость, гротескный эксцентрически-насыщенный пафос, склонность к экзальтированному аффекту. Всё окружающее они воспринимают как нечто грубое, безобразное, причиняющее душевную боль. Реальные краски, звуки, которые для обычных людей являются желанными и необходимыми сенсорными стимулами, в данном случае вызывают протест, стремление уйти в себя, формирование оппозиционного отношения к близким, раздражение и негативизм к проявлениям добросердечия, душевной теплоты. Такие больные нередко «накапливались» среди несостоявшихся художников и поэтов, карикатурно имитирующих различные нонконформистские направления в искусстве. Их творческая продукция характеризовалась фрагментарностью, утрированной стилизацией, символизмом. Отвращение к общению с людьми у этой категории больных сочетается с боязливостью, робостью, застенчивостью, которая обнаруживает микрокататонические черты в виде преходящих задержек в течении ассоциаций и мимолётных эпизодов оцепенения моторики. У этих больных своеобразная гиперестезия проявлялась в беспомощной робости, волнении перед ситуацией, требующей действия, и антипатии к любым переменам. В дальнейшем, на фоне нарастающего эмоционального оскудения, формировались устойчивые аутистические комплексы по типу «капли вина в бочке со льдом» .

В других случаях процесс начинается с общей вялости, лености, угрюмости, замкнутости, подозрительности. Больные становятся негативистичными, сухими, личностно бесцветными, молчаливыми. Эмоциональная тупость нарастает от третирования домашних педантичными капризами до пренебрежения и полного равнодушия ко всем атрибутам обыденной жизни. Вместе со снижением психической активности у этих больных можно отметить нелепые выходки и странные высказывания. Мышление больных постепенно деградирует, становится оторванным от действительности. Постепенное, но прогрессирующее развитие странностей в поведении, неспособность соответствовать требованиям общества, снижение общей продуктивности сопровождается эмоциональным оскудением и парадоксальными реакциями. На этом фоне возникают вспышки раздражительного недовольства, высвобождение низших побуждений, вплоть до крайней жестокости по отношению к себе и близким. Нередко тотальное бездушие больных выражалось в безжалостной жестокости, язвительности, циничном эгоцентризме, деспотичном упрямстве, враждебности к окружающим, вплоть до тяжких криминальных действий. В исходе простой шизофрении стереотипное мышление, апатия и эмоциональная тупость определяют всю картину данного расстройства. Иногда за фасадом этой симптоматики можно было выявить более или менее стойкие псевдогаллюцинации, фрагментарные бредовые расстройства.

Однако наиболее характерным, диахроническим стержневым расстройством простой формы шизофрении является падение психической продуктивности, нарастающая редукция энергетического потенциала. При этом теряется красочность личности, грация пантомимики. Отмечается тенденция к замкнутости, одиночеству, конфузливость, «слабость» аффекта. На этом фоне появлялись неясность и нечёткость мышления, выражавшиеся в тематических соскальзываниях, избыточной вербализации с нагромождением разнообразных определений. У больных проявляется склонность к мудрствованию, резонёрству, противоречивость суждений и неспособность отличать существенное и главное от несущественного, второстепенного. В спонтанных рассказах больных отмечается склонность к накоплению мельчайших подробностей, представляющих значимость для больного. Обращает на себя внимание утрированная формальная правильность и ходульность выражений, обилие вводных конструкций, замедление темпа ассоциативного процесса, угасание громкости речи к концу фраз, сохранность способности к узнаванию юмора. Феноменологически речь выглядела тяжеловесной, неестественной, манерной и сопровождалась неадекватностью обеднённой мимики, отсутствующим взглядом. Характерным является повышение интереса к абстрактным проблемам, находящимся за рамками интересов личности, сумбурное чтение специальной литературы, экскурсы в философию, постановка необычных вопросов. Иногда больные совершают так называемые «безмолвные поступки», которые характеризуются отсутствием обоснованных мотивов и поводов в их поведении. Например, «физическая закалка» у больных приобретает характер своего рода «одержимости» или «ритуала»; нередко больные бросают интеллектуальный труд и переходят на физическую работу . Наплывы мыслей перемешиваются с их задержками, «обрывами». Доминирующие отвлечённо-метафизические представления о грандиозных проблемах, жизненных коллизиях, чрезмерный анализ и сравнение поступков, ошибок, несправедливостей выступают в антитезе «Я - Внешний мир». Нередко возникают контрастные альтернативные представления, иногда проявляющиеся в виде элементов идеаторного автоматизма: параллельности, наплывы мыслей, зачастую носивших характер чуждости, насильственности. Примечательным является отсутствие стремления к реализации своих схем и символических систем, либо всё ограничивается графоманскими трактатами.

В. Н. Краснов указывает, что при простой форме шизофрении отмечают медленное развитие (на протяжении не менее 1 года) трёх признаков:

1. Отчётливое изменение преморбидной личности, проявляющееся потерей влечений и интересов, бездеятельностью и бесцельным поведением, самопоглощённостью и социальной аутизацией.
2. Постепенное появление и углубление негативных симптомов, таких как выраженная апатия, обеднение речи, гипоактивность, эмоциональная сглаженность, пассивность и отсутствие инициативы, бедность вербального и невербального общения.
3. Отчётливое снижение социальной, учебной или профессиональной продуктивности.

При этом галлюцинации или полно сформированные бредовые идеи любого вида отсутствуют, т. е. клинический случай не должен отвечать критериям любой другой формы шизофрении или любого другого психического расстройства. Данные за деменцию или другое органическое психическое расстройство отсутствуют.

А. П. Чуприков, А. А. Педак, А. Н. Линёв подчёркивают, что мышление у больных простой формой шизофрении формальное, аморфное; наблюдаются задержки, исчезновение, наплывы, чувство открытости, неподчиняемости мыслей. Отмечаются неопределённые ипохондрические жалобы. Возможны неврозоподобный и психопатоподобный варианты течения, простое депрессивное запустение в определении E. Kraepelin . В дальнейшем наблюдается постепенное нарастание явлений психического автоматизма и апатико-абулического синдрома («падение энергетического потенциала») вплоть до простого шизофренического дефекта .

Со временем снижается аллопсихический эмоциональный резонанс. Больные испытывают повышенную напряжённость, рассеянность в разговоре, неспособность поддерживать последовательное течение мысли, что приводит к временным перерывам или блокировкам в беседе: создавалось впечатление, что больной постоянно «отсутствует» в беседе либо «сосредоточен», так как он внимательно вглядывается и не моргает. У больных часто возникают затруднения в сохранении константности восприятия собственного психического или соматического «Я» и внешнего мира, что проявлялось в разнообразных психосенсорных расстройствах. Нередко больные сообщают о своеобразных чувствах безжизненности, нереальности, символичности окружающего. Это приводит к коммуникативным нарушениям и усилению аутопсихической ориентации, которая, в частности, была адресована к эндосоматическим восприятиям и обращениям. На этой основе развивались неврозоподобные ипохондрические расстройства, навязчивые нозофобии. При дисморфофобиях больные много времени проводят у зеркала, пытаются формировать своё тело посредством диеты и упражнений. Со временем ипохондричность всё более овладевает такими больными; их образ жизни начинает носить чудаческий тип.

В случае ухода в область грёз и фантазий больные обычно заняты мировоззренческими проблемами, пронизанными мистицизмом, контрастирующими представлениями, разрушением «идеалов». Бедность и дисгармония эмоционального чувства с годами перерастает в эмоциональную тупость. Продуктивная симптоматика в виде отрывочных несистематизированных бредовых идей, транзиторных псевдогаллюцинаций, кратковременных эпизодов возбуждения, кататонических застываний бывает как бы вкраплена в нарастающие дефицитарные расстройства, которые никогда не определяют клиники простой формы шизофрении . Их философские рассуждения бессмысленны и схоластичны. Возникает тенденция к соскальзыванию на побочные ассоциации. Больные отмечают нарушение единства своего «Я». «Во мне живут два человека. Один говорит «делай», другой не разрешает». Наряду с этим отмечается довольно заметное притупление высших эмоций .

Бредовые расстройства и галлюцинации обычно не отмечаются, симптоматика имеет не столь отчётливый психотический характер как при гебефренной, кататонической и параноидной формах шизофрении.

Вместе с этим, как отмечает П. Г. Сметанников , продуктивная психотическая симптоматика у больных простым типом шизофрении возможна в начале заболевания и обычно весьма скудная: в виде кратковременных галлюцинаторных эпизодов и нестойких бредовых идей преследования, отношения, особого значения. В дебюте заболевания она выявляется на короткое время (2–3 недели) и затем редуцируется. Впрочем, в ряде случаев возможны отдельные редкие (исчисляемые днями) «всплески» такой продуктивной симптоматики, существенно не отражающейся на поведении больных. В большинстве же случаев всё ограничивается лишь дебютными продуктивными расстройствами и далее заболевание течёт непрерывно на протяжении многих лет, проявляясь лишь собственно-шизофренической симптоматикой, и завершается специфическим для этого психического расстройства слабоумием, исходным состоянием.

Своеобразием простого типа шизофрении, как видно из её описания, в отличие от других типов шизофрении, является отсутствие продуктивной симптоматики, которая в своей основе, в своих патогенетических механизмах (наряду с собственно патологическим) содержит и защитные тенденции (фазовые состояния, охранительное торможение и др.). Отсутствие продуктивной симптоматики при простом типе шизофрении свидетельствует о безусловном доминировании в патогенезе болезни у таких пациентов собственно-патологических церебральных расстройств и о полной капитуляции в их ЦНС (при развитии заболевания) защитных приспособительных реакций. Не случайно эта форма заболевания является самой злокачественной, всегда ведёт к ослабоумливанию (в той или иной степени) и имеет лишь один - непрерывно-прогредиентный тип течения .

В ICD-10 указанная рубрика сохранена в связи с её продолжающимся использованием в некоторых странах, а также неопределённостью в данных о природе её связей с шизоидными расстройствами личности и шизотипическими расстройствами.

Диагностика простого типа шизофрении достаточно затруднительна, поскольку требует установления в клинической картине больных медленно прогрессирующего развития характерных для резидуальной шизофрении негативных симптомов (уплощение аффекта, утрата побуждений и т. д.), но без сведений о наличии галлюцинаций, бреда или других проявлений более раннего психотического эпизода. При этом в клинической картине должны фигурировать существенные изменения поведения, проявляющиеся выраженной утратой интересов, бездеятельностью и социальной аутизацией.

A. Kalinowski выделяет следующие диагностические критерии простой формы шизофрении: а) снижение активности и инициативы; б) ограничение интересов; в) аутизм; г) нарушение контакта с окружающими людьми, вплоть до самоизоляции; д) формальные расстройства мышления; е) обеднение (побледнение) и неадекватность эмоций; ж) проявления амбивалентности; з) отсутствие чувства психической болезни (критики).

Течение процесса при простой форме шизофрении может быть вялым, доброкачественным, «ползучим» и крайне неблагоприятным, грубо прогредиентным, ведущим к быстрому распаду. Круг симптомов широко варьирует. Согласно данным А. Г. Петровой , занимавшейся комплексным клинико-патофизиологическим обследованием 103 больных с простой формой шизофрении, основным её клиническим проявлением является апатико-абулический синдром, обнаруживающий тенденцию к нарастанию на протяжении всего заболевания. Начальная симптоматика в форме апатико-абулического синдрома у больных простой шизофренией встречалась значительно чаще (70,9%), чем у больных шизофренией в целом (47,7%), начальные же проявления в форме бредовых идей, страхов и галлюцинаций наблюдались реже (17,5% против 30,5%). В отечественной литературе имеются подробные описания крайне инертных, быстро обрастающих ритуалами, лишённых аффективной окраски навязчивых состояний. При простой форме отмечены сенестопато-ипохондрические состояния с выраженными в различной степени сенестопатиями, отличающимися причудливостью, вычурностью, иногда носящие необычный, гротескный характер. У женщин изредка наблюдается истерическая симптоматика в виде фантазирования, истерических припадков, пуэрилизма .

При вялом течении простой формы шизофрении изменения личности наступают постепенно и характеризуются в первую очередь падением психической активности, бедностью аффекта, нарушением приспособления к окружающей среде, снижением уровня притязаний, аутизацией, склонностью к резонёрству.

Грубо прогредиентный тип течения встречается реже. Для него характерен быстрый психический распад. Предшествуют ему нарастающее падение «энергетического потенциала» в понимании K. Conrad , эмоциональная тупость, непродуктивность, часто явления «метафизической интоксикации».

А. В. Снежневский с сотрудниками , отказавшись от выделения простой формы шизофрении, рассматривают описанные выше клинические явления как simplex-синдром, свойственный, по их мнению, разным формам шизофрении с юношеским дебютом. Они выделяют следующие отличительные особенности злокачественно текущей шизофрении, куда, судя по всему, входит и простая форма с грубо прогредиентным типом течения: раннее начало, появление негативных симптомов (ранее продуктивных), быстрое течение, полиморфизм симптоматики, отсутствие её системности и синдромальной завершённости, высокая резистентность к терапии и тяжесть конечных состояний («тупое» или «негативистическое слабоумие» по E. Kraepelin , развивающееся через 1–1,5 года после манифестации). Изложенное выше, согласно данным этих авторов, относится в равной степени к гебефренической, кататонической (люцидный вариант) и ранней параноидной шизофрении. Наблюдения Н. П. Татаренко, В. М. Милявского показывают, что простая форма с грубо прогредиентным типом течения может за несколько лет привести к состоянию полного психического распада.

А. Г. Петровой была установлена зависимость между уровнем сохранности критики со стороны больного к изменениям, происшедшим с его личностью, и тяжестью процесса. Так, у больных с вялым относительно благоприятным типом течения простой формы шизофрении сохранились критическое отношение к болезни и довольно адекватные эмоциональные реакции на неё. У больных с более прогредиентным типом течения процесса имелось лишь «чувство болезни», относившееся, по преимуществу, к соматической сфере. И, наконец, у больных с грубо прогредиентным, наиболее злокачественным типом течения совершенно отсутствовали эмоциональная реакция на болезнь и критическое к ней отношение.

Комплексное исследование больных с простой формы шизофрении с изучением ряда безусловных рефлексов (зрачковый компонент ориентировочной реакции, некоторых широко кортиколизованных вегетативных реакций) и процессов отвлечения и обобщения позволило А. Г. Петровой на общем фоне преобладания реакции торможения установить ряд специфических особенностей простой формы: почти полное отсутствие фазовых явлений, высокая степень торможения безусловнорефлекторных реакций в сравнении с условнорефлекторными и речевыми. Знаменательно то, что характер и общая направленность патологических сдвигов были наиболее отчётливо выражены у больных с полным отсутствием критического отношения к болезни. Данный автор полагает, что выделенные ею клинические группы простой формы шизофрении можно с известным основанием считать стадиями болезни независимого от того, как долго они длятся.

Поскольку психопатологические состояния при простом типе шизофрении довольно трудно поддаются терапии, необходимо учитывать, что приклеивание ярлыка шизофрении может принести больному больше вреда, чем пользы, поэтому необходимо соблюдать осторожность при постановке данного диагноза. Тем более, что простую шизофрению E. Kraepelin относил к редким формам и предполагал, что она может быть начальным этапом развития других форм шизофрении. K. Leonhard и K. Jaspers ставили под сомнение её существование, а T. Bilikiewicz наоборот, считал простую форму шизофрении часто встречающейся и служащей основой для развития других форм заболевания. Вышеизложенные противоречивые данные не позволили американским психиатрам включить её в качестве подтипа шизофрении в национальную классификацию DSM-IV-TM .

Сомнения в обоснованности выделения простой формы шизофрении в какой-то степени смыкаются с указаниями самых авторитетных учёных на большие трудности дифференциальной диагностики простой формы от олигофрении и психотических вспышек на её фоне и от постинфекционного слабоумия и последствий перенесённого в детстве энцефалита . Однако лёгкие случаи олигофрении отличаются равномерной слабостью памяти суждений вплоть до неспособности к абстрактным понятиям при сохранности низших чувств и влечений и адаптационной активности в конкретной ситуации. При простой же шизофрении, напротив, грубо страдает адаптационная активность в конкретной ситуации, выражена чувственная тупость при сохранении памяти и возможности абстрактных суждений, что позволяет отдифференцировать её от олигофрении. Также и при последствиях детского энцефалита, отражающегося, главным образом, на недостаточности памяти и интеллекта, не наблюдается атаксических расстройств мышления и чувственной тупости, а напротив, налицо расторможенность, усиление низших чувств, влечений и повышенная аффективность. И хотя дифференциальная диагностика здесь весьма деликатна, всё же она оказывается практически возможной и, таким образом, не противоречит выделению простой формы шизофрении.

Следовательно, клиническая картина, течение, острота и тяжесть и простой шизофрении, как и шизофрении в целом, чрезвычайно разнообразны, что зависит от многих этиологических и патогенетических факторов, определяется взаимодействием наследственной отягощённости, условий воспитания, типа и структуры личности, актуальной ситуацией возникновения психоза, образования, профессии, жизненного опыта, семейного положения и других факторов, что нуждается в дальнейшем тщательном исследовании.

1. Morel B. Traite des maladies mentales. - Paris: Masson, 1860. - 258 p.
2. Kraepelin E. Der psychologische Versuch in der Psychiatrie // Psychologishe Arbeiten. - 1896. - Bd. 1. - S. 1–91.
3. Diem O. Die einfach demente Form der Dementia praecox (Dementia simplex) // Archive für Psychiatrie. - 1903. - Bd. 37. - P. 111–187.
4. Kraepelin E. Zur Diagnose und Prognose der Dementia Praecox // Heidelberger Versammlung. - 1898. - № 1. - S. 56.
5. Kraepelin E. Vergleichende Psychiatrie // Cbl. Nervenheilk. Psychiatr. - 1904. - Bd. 27. - S. 433–469.
6. Bleuler E. Dementia praecox oder Gruppe der Schizophreniaen // Handbuch der Psychiatrie. - Leipzig–Wien, 1911. - 420 s.
7. Diagnostic and statistical manual of mental disorders: DSM-IV-TM. - Washington: American Psychiatric Association, 1994. - 886 p.
8. Международная классификация болезней (10-й пересмотр). Классификация психических и поведенческих расстройств: клинические описания и указания по диагностике / Пер. под ред. Ю. Л. Нуллера, С. Ю. Циркина. - СПб: Адис, 1994. - 304 с.
9. Сметанников П. Г. Психиатрия: Руководство для врачей. - СПб: СПбМАПО, 1996. - 496 с.
10. Сметанников П. Г. Психиатрия: Руководство для врачей. - 6-е изд., перераб. и доп. - М.: Медицинская книга, 2007. - 784 с.
11. Краснов В. Н. Диагностика шизофрении. Этиология шизофрении. Эпидемиология. Клиническая картина и диагностика // Психиатрия: Национальное руководство / Под ред. Т. Б. Дмитриевой, В. Н. Краснова, Н. Г. Незнанова, В. Я. Семке, А. С. Тиганова. - М.: ГЭОТАР-Медиа, 2009. - С. 443–450.
12. Психиатрия / Под ред. Н. Г. Незнанова и др. - М.: ГЭОТАР-Медиа, 2009. - 512 с.
13. Schneider K. L. Primare und secundare Symptome bei Schizophrenie // Fortschritte der Neurologie, Psychiatrie, und ihrer Grenzgebiete. - 1957. - Bd. 25. - S. 487–498.
14. Нисс А. И. Об одном из вариантов простой формы шизофрении в свете психофармакотерапии // Журнал невропатологии и психиатрии им. С. С. Корсакова. - 1976. - Т. 76, вып. 1. - С. 114–121.
15. Глазов В. А. Шизофрения: клинико-экспериментальное исследование. - М.: Медицина, 1965. - 228 с.
16. Воскресенский В. А. О псевдоастеническом синдроме в инициальном периоде шизофрении // Журнал невропатологии и психиатрии им. С. С. Корсакова. - 1984. - Т. 84, вып. 1. - С. 70–74.
17. Воронков Г. Л., Шевчук И. Д., Шелунцов Б. В. Шизофрения // Справочник врача-психиатра / Под ред. Г. Л. Воронцова, А. Е. Видренко, И. Д. Шевчук. - Киев: Здоров’я, 1990. - С. 123–139.
18. Гулямов М. Г. Психиатрия: Учебник для студентов медицинских институтов и медицинских факультетов университетов. - Душанбе: Маориф, 1993. - 464 с.
19. Гильбурд О. А. Шизофрения на Севере (этно-культуральные и эволюционные подходы). - Сургут: Дефис, 1998. - 292 с.
20. Гильбурд О. А. Клинические маркеры и психопатологический фон шизофрении. Сообщение IV: Семиотика простой формы // Таврический журнал психиатрии. - 2004. - Т. 8, № 3. - С. 11–15.
21. Гильбурд О. А. Социобиология шизофрении. Сообщение 3: Простая форма // Сибирский вестник психиатрии и наркологии. - 2005. - № 2. - С. 16–19.
22. Гильбурд О. А. Шизофрения: семиотика, герменевтика, социобиология, антропология. - М.: Видар-М, 2007. - 360 с.
23. Чуприков А. П., Педак А. А., Линёв А. Н. Шизофрения (клиника, диагностика, лечение): Методическое пособие. - Киев: Б. и., 1999. - 126 с.
24. Семке А. В., Корнетова Е. Г. К вопросу о клинике простой шизофрении // XIII съезд психиатров России: Материалы съезда (г. Москва, 10–13 октября 2000 г.). - М.: Б. и., 2000. - С. 62–63.
25. Корнетова Е. Г., Корнетов А. Н. Простая шизофрения в фокусе конституционального учения // Журнал психиатрии и медицинской психологии. - 2001. - № 1. - С. 105–109.
26. Напрєєнко О. К., Кутько І. І. Шизофренія // Психіатрія / О. К. Напрєєнко, І. Й. Влох, О. З. Голубков та ін.; За ред. О. К. Напрєєнка. - Київ: Здоров’я, 2001. - С. 322–352.
27. Корнетова Е. Г. Простая шизофрения: эволюция клинических представлений // Социальная и клиническая психиатрия. - 2004. - № 1. - С. 106–114.
28. Обухов С. Г. Психиатрия: Учебное пособие / Под ред. Ю. А. Александровского. - М.: ГЭОТАР-Медиа, 2007. - 352 с.
29. Психиатрия и наркология: Учебник / В. Л. Гавенко, В. С. Битенский, А. К. Напреенко и др.; Под ред. В. Л. Гавенко, В. С. Битенского. - Киев: Медицина, 2009. - 488 с.
30. Handbook of Schizophrenia / Eds. H. A. Nasrallah, D. R. Weinberger, F. A. Henns, L. E. Delisi, M. T. Tsung, J. C. Simpson, M. I. Herz, S. J. Keith, J. P. Docherty, S. R. Steinhauer, J. H. Gruzeiler, J. Zubin. - Amsterdam–New York: Elsevier, 1986–1990. - Vol. 1–5. (Every volume about 600 p).
31. (Gelder M., Gath D., Mayou R.) Гельдер М., Гэт Д., Мейо Р. Оксфордское руководство по психиатрии: В 2 т. / Пер. с англ. - Киев: Сфера, 1997. - Т. 1. - 300 с.; Т. 2. - 436 с.
32. Sharma T., Harvey P. D. The early course of schizophrenia. - Oxford: University Press, 2006. - 264 p.
33. The Maudsley Handbook of Practical Psychiatry / Eds. D. Goldberg, R. Murray. - 5 th ed. - Oxford: University Press, 2006. - 256 p.
34. Джонс П. Б., Бакли П. Ф. Шизофрения / Пер. с англ.; Под общ. ред. С. Н. Мосолова. - М.: Медпресс-информ, 2008. - 194 с.
35. Kretschmer E. Körperbau und Charakter. - 1 Aufl. - Berlin: Springer, 1921. - 192 s.
36. Блохина В. П. Мотивация некоторых особенностей поведения больных шизофренией // Вопросы невропатологии и психиатрии и организации психоневрологической помощи: Тезисы и рефераты докладов Запорожской межобластной научно-практической конференции (г. Запорожье, 8–10 октября 1964 г.). - Запорожье: Б. и., 1964. - С. 86–87.
37. Kalinowski A. Kriteria diagnostyczna i rokowanie w schizofrenii prostey // Psychiatria polska. - 1980. - T. 14, № 5. - S. 497–502.
38. Петрова А. Г. Некоторые клинико-патофизиологические особенности простой формы шизофрении // Журнал невропатологии и психиатрии им. С. С. Корсакова. - 1964. - Т. 64, вып. 1. - С. 80–84.
39. Ротштейн Г. А. Ипохондрическая шизофрения. - М.: ГНИИ психиатрии МЗ РСФСР, 1961. - 138 с.
40. Морозов В. М., Наджаров Р. А. Об истерических симптомах и явлениях навязчивости при шизофрении // Журнал невропатологии и психиатрии им. С. С. Корсакова. - 1956. - Т. 56, вып. 12. - С. 937–941.
41. Косенко Е. Д. Клиника и течение простой формы шизофрении // Вопросы психиатрии. - 1968. - Вып. 1. - С. 73–78.
42. Conrad K. Die beginnende Schizophrenic. - Stuttgart: Georg Thieme, 1958. - 315 s.
43. Снежневский А. В. Симптоматология и нозология // Шизофрения: Клиника и патогенез / Под общ. ред. А. В. Снежневского. - М.: Медицина, 1969. - С. 5–28.
44. Снежневский А. В. Nosos et pathos schizophreniae // Шизофрения: Мультидисциплинарное исследование / Под ред. А. В. Снежневского. - М.: Медицина, 1972. - С. 5–15.
45. Татаренко Н. П., Милявский В. Н. Начало, формы, типы течения и исход шизофрении // Шизофрения / Т. М. Городкова, А. Н. Корнетов, С. М. Лившиц и др.; Под общ. ред. И. А. Полищука. - Киев: Здоров’я, 1976. - С. 56–90.
46. (Kraepelin E.) Крепелин Е. Учебник психиатрии для врачей и студентов / Пер. с нем. - СПб, 1910. - Т. 1. - 468 с.; 1912. - Т. 2. - 578 с.
47. Leonhard K. Aufteilung der endogenen Psychosen. - Berlin: Akademie-Verlag, 1957. - 526 s.
48. Jaspers K. Allgemeine Psychopathologie. - Achte unveränd. auflage. - Berlin–Heidelberg–New York: Springer Verlag, 1965. - 748 s.
49. Bilikiewicz T. Psychiatria kliniczna. - 5-e wyd. - Warszawa: PZWL, 1973. - 936 s.
50. Осипов В. П. Руководство по психиатрии. - М.–Л.: Госиздат, 1931. - 596 с.
51. Гиляровский В. А. Психиатрия: Руководство для врачей и студентов. - 4-е изд., испр. и доп. - 1954. - 520 с.
52. (Bleuler E.) Блейлер Е. Руководство по психиатрии / Пер. с нем. - Берлин: Врач, 1920. - 542 с.
53. Иванов-Смоленский А. Г. Очерки нейродинамической психиатрии. - М.: Медицина, 1974. - 568 с.

Чуприков Анатолий Павлович
Заслуженный деятель науки Украины, профессор, доктор медицинских наук, нейропсихиатр Чуприков Анатолий Павлович родился 17 февраля 1937 г. В 1960 г. он окончил Днепропетровский медицинский институт, пройдя на VI курсе у профессора В.В. Шостаковича годичную субординатуру по психиатрии. Уже тогда у него проявился интерес к научной деятельности, которую он в последующем успешно совмещал с практической. После работы заведующим отделением в районной больнице он в Москве поступил в клиническую ординатуру к профессору С.Ф. Семенову, который руководил отделом в Центральном НИИ судебной психиатрии им. В.П. Сербского. С Сергеем Федоровичем он проработал более двух десятков лет и всегда тепло вспоминает своего учителя. Своим ученикам А.П. Чуприков всегда объясняет, что с учетом ленинградских корней С.Ф. Семенова и научной преемственности, все они являются праправнуками великого В.М. Бехтерева.

В Московском НИИ психиатрии МЗ РСФСР А. П. Чуприков защитил вначале кандидатскую диссертацию, а затем в 1975 г и докторскую. Оба труда включают в себя, кроме клинико-психопатологических, результаты нейроиммунологических и нейропсихиатрических исследований.

Именно в 70-е годы у А.П. Чуприкова окончательно сформировался интерес к исследованию функциональной асимметрии головного мозга (ФАМ) при психических заболеваниях. Он организовал в Москве первую Всесоюзной конференции «Асимметрия и адаптация человека», которая привлекла внимание многих советских исследователей к перспективному научному направлению в области нейронаук и нейропсихики.

С 1981 г Анатолий Павлович работает в Украине вначале заведующим кафедрой психиатрии и медпсихологии Луганского медицинского института, затем с 1992 г в Киеве - директором Украинского НИИ социальной и судебной психиатрии. В настоящее время он заведует кафедрой детской психиатрии Национальной медицинской академии постдипломного образования им. П.Л. Шупика и кафедрой медицинской психологии и психокоррекции МАУП.

Профессор А.П. Чуприков автор более 400 публикаций, среди которых 15 монографий и целый ряд научно-популярных книг. Он подготовил 30 кандидатов и докторов наук Профессор А.П. Чуприков признанный создатель научной школы латеральной нейропсихиатрии. К достижениям школы могут быть отнесены изобретения, патенты, публикации и монографии по латеральной физиотерапии как вспомогательному методу лечения психических расстройств.

К достижениям Анатолия Павловича безусловно следует отнести организацию многолетней (с 1980 г) научно-общественной кампании в защиту леворуких детей от насильственного переучивания. Эта компания привела к тому, что союзные министерства здравоохранения и просвещения издали официальные документы по этому поводу. Сегодня на просторах СНГ это коснулось судеб нескольких миллионов леворуких граждан.

В своих исследованиях профессор А.П. Чуприков широко применяет новейшие информационные технологии в клинической нейрофизиологии, в частности для углубленного анализа ЭЭГ при психических заболеваниях.

Его внимание привлекла проблема детского аутизма и возможностей использования в его комплексном лечении анималотерапии, в частности, дельфинотерапии. Внедрение этого метода он осуществляет для маленьких пациентов в Одесском дельфинарии.

Профессор А.П. Чуприков – член Редакционной коллегии научно-методического журнала «Клиническая информатика и Телемедицина».
Почетный член Национальной Академии Педагогических Наук Украины.

Историческая справка о пастильной
фабрике, ее бывших владельцах,
роде купцов Чуприковых, территории
и комплексе фабричных зданий

Музейная фабрика пастилы обладает необыкновенным достоянием. Это достояние – Место. Музейная фабрика расположена в комплексе пастильной фабрики коломенских купцов Чуприковых на Полянской улице в собственном доме. Чуприковы принадлежали к знаменитой пастильной династии Коломны, представители которой стояли у истоков производства коломенской пастилы в начале XVIII века и были владельцами последней пастильной фабрики города. Фабрика была основана в 1852 г. купцом Карпом Фомичем Чуприковым. В 1884 г. она перешла по наследству его сыну – Петру Карповичу Чуприкову, который в течение 33 лет вплоть до самой смерти в 1917 г. был хозяином фабрики и жил при ней в собственном доме. В 1918 году фабрика пастилы была упомянута в архивных документах последний раз. Открытая в ее стенах в 2011 г. Музейная фабрика пастилы стала преемницей традиций пастильного производства города и хранительницей уникального фабричного комплекса, похожего на «островок» старой купеческой Коломны.

ФАБРИКА
История донесла до нас имена нескольких производителей коломенской пастилы – Шершавиных, Куприяновых, Паниных, но самое раннее упоминание о производстве коломенской пастилы в городе связано с родом купцов Чуприковых. По семейному преданию Чуприковы стали выделывать коломенскую пастилу еще в начале XVIII века при Петре Первом. Этот факт приведен в популярном руководстве специалиста по переработке овощей и фруктов Н.И. Полевицкого, лично беседовавшего с последним владельцем фабрики П.К. Чуприковым в 1908 году: «Пастила в Коломне изготовляется въ г. Коломнѣ, гдѣ ее выдѣлываютъ уже съ давнихъ поръ: Чуприковъ болѣе 200 лѣтъ…». Правда, есть и другая версия. Ее создатели – тоже Чуприковы. На исторической этикетке коломенской пастилы конца XIX – нач. XX в. фабрики П.К. Чуприкова указано: «Производство пастилы со времен Екатерины Великой». Однако с высоты сегодняшнего дня это разночтение утрачивает свою очевидность. Оно предстает перед нами вехами одного пути длиной в три века: начавшись в XVIII столетии как семейный домашний бизнес, производство коломенской пастилы «со времен Екатерины Великой» превратилось в небольшое кустарное предприятие, на базе которого в середине XIX века открылась пастильная фабрика. Документально подтвержденная дата основания фабрики – 1852 год (встречается 1860). Последнее упоминание о фабрике как о действующем предприятии относится к 1918 году.
В своем развитии пастильная фабрика Чуприковых прошла три этапа.
Первый этап – 1852–1884 гг. Это время становления фабрики, владельцем которой был ее основатель Карп Фомич Чуприков (1815–1884). Работа на фабрике была сезонной, что было типично для Московской губернии того времени, когда рабочие – вчерашние крестьяне, весной после Пасхи массово уходили в деревню на полевые работы. В среднем в течение года на фабрике Чуприкова работало 5 рабочих, а в сезон созревания яблок количество работников увеличивалось до 10 человек. Помимо коломенской пастилы ассортимент фабричной продукции включал пастилу медовую и муфтовую, пряники, варенье и «конфекты», как называли в то время всевозможные сладости, например, помадки, тянучки, клюкву и орехи в сахаре, собственно шоколадные конфеты и даже шоколадную пастилу. В 1870 году Карп Фомич вместе с сыновьями – Петром и Николаем, участвовал во Всероссийской мануфактурной выставке в Санкт-Петербурге, на которой был удостоен Почетного отзыва за пастилу медовую и коломенскую.

Главный фасад и вход на Всероссийскую мануфактурную выставку.
Санкт-Петербург, Соляный городок на набережной Фонтанки, 1870 г.

Второй этап – время расцвета заведения Чуприковых в нач. 1890-х –1914 гг. Хозяином фабрики в это время был сын ее основателя – Петр Карпович Чуприков. Шагая в ногу со временем, Петр Карпович изменил название фабрики – с пастильной на кондитерскую (иногда она называлась «конфектно-пастильным заведением») и создал цветную этикетку для коробки с малиновой коломенской пастилой, на которой запечатлел комплекс фабричных зданий.

Историческая этикетка коломенской пастилы П.К. Чуприкова, конец XIX – нач. XX в.
Оригинал хранится в фондах Коломенского краеведческого музея

При Петре Карповиче численность рабочих на фабрике достигла 15 чел. При этом сезонность работ ушла в прошлое. Как на многих других фабриках Московской губернии конца XIX в. на фабрике Чуприкова формируются кадры потомственных рабочих, работавших на ней круглый год. Тому свидетельство – устройство в нач. 1890-х во флигеле главного дома «спальни» для рабочих. В период созревания и хранения яблок (приблизительно с августа по февраль) большинство работников было занято производством пастилы и варенья, в остальное время – других сладостей. Ассортимент продукции расширился. Фабрика выпускала пастилу коломенскую, муфтовую, медовую и лотковую, прозванную в народе из-за особенностей упаковки «гробовой», а также пряники, конфекты, сахарные яйца, булки и варенье.

Третий период начался в 1914 г. Это было время упадка пастильного заведения, связанного с началом Первой мировой войны. Число работников фабрики в этот период сократилось до 4-х человек.
Петр Карпович умер в 1917 году, а в 1918 году – в последний год существования фабрики, ею заведовала его дочь Евдокия Петровна.

ТЕРРИТОРИЯ
Пастильная фабрика Чуприковых расположена в исторической части города, в центре Купеческой слободы коломенского посада на Полянской улице. Полянская улица никогда не переименовывалась и была одной из пяти улиц, лучами расходившихся от Молочной площади (Площади пяти углов), образованной в результате перепланировки города по Регулярному плану в конце XVIII в. Фабрика располагалась при собственном доме хозяев в едином комплексе городской усадьбы. Этот комплекс включал в себя жилой дом Чуприковых, флигель, фабричные мастерские, яблоневый сад и хозяйственный двор с различными складскими помещениями, конюшней, каретным сараем, коровником и другими строениями. Хозяйство было большим. Как и многие другие жители города, Петр Карпович держал коров, которые паслись «на выгонах» в конце Полянской улицы. В 1903 году на Земской сельскохозяйственной и кустарной выставке за двух своих коров (Красавку и Амазонку) Чуприков получил серебряную медаль. Фабрика Чуприковых при собственном доме не была исключительным явлением. Фабричка или заводик (солодовенный, поташный, мыловаренный, горшечный, свечной, салотопенный) на территории городской купеческой усадьбы были характерной чертой торгово-промышленной Коломны XVIII – XIX вв., соединяя традиции патриархального быта с индустриальными новинами.
Дом Чуприковых (Полянская улица, 4) был построен в середине XIX века на сводчатых каменных подвалах XVIII в., как это было принято в Коломне. В советское время в доме находились коммунальные квартиры, в 2000-е дом был заброшен и доведен до аварийного состояния. С 2011 года в нем располагается Музейная фабрика пастилы. Во флигеле дома (ул. Полянская, 2) находилась бакалейно-колониальная торговля П.К. Чуприкова и «спальня» рабочих фабрики. Здание по Полянской, 6 представляло собой две рядом стоящих мастерские. Первая большая мастерская имела два отделения – пастильное и конфетное. Вторая мастерская использовалась для приготовления варенья.
Благодаря обнаруженному в ЦГА Москвы Плану дворового участка, приложенному к Акту осмотра Конфектно-пастильного заведения П.К. Чуприкова 1892 г., мы имеем точное представление о его планировке. Любопытно, что эту планировку весьма достоверно отражает гравированное изображение фабрики на этикетке коломенской пастилы конца XIX – нач. XX вв.

1. Главная мастерская с двумя мастерскими: пастильной и конфетной.
2. Мастерская, в которой делалось варенье.
3. Проект еще одной мастерской, которая не была построена.
4. Флигель. В нем располагалась спальня для рабочих и бакалейно-колониальная торговля П.К. Чуприкова.
5. Жилой дом Чуприковых.
6. Сараи, конюшни, коровник на хозяйственном дворе (не сохранились).

ЧУПРИКОВЫ
Первым Чуприковым, чье имя дошло до нас по Ревизской сказке 1811 года, был «Кондратей Иванов сын Чюприков», родившийся в начале XVIII века.

Его сын – Захар Кондратьевич (1733–1811) по крайней мере, с 1782 года являлся коломенским купцом третьей гильдии и основателем городской усадьбы Чуприковых на Коломенской улице. Иван Захарович (род. в 1761) держал здесь медовый завод. Фома Иванович (род. в 1783) участвовал в семейном медовом предприятии, но рано умер. Его сын – Карп Фомич (1815–1884) стал основателем собственного пастильного заведения. Продолжателем дела отца был Петр Карпович Чуприков (1843–1917), последний владелец фабрики. Его имя в истории коломенской пастилы составило целую эпоху. П.К. Чуприков возглавлял заведение с 1880-х гг. вплоть до самой смерти в нач. 1917 г. Именно об этом времени существования фабрики мы располагаем наиболее полными сведениями.
В 1867 году Петр Карпович женился на Любови Егоровне Миляевой – представительнице известного коломенского купеческого рода. В 1868 году у них родилась дочь Евдокия, другие трое детей Чуприковых умерли во младенчестве.
Петр Карпович Чуприков активно участвовал в общественной жизни города, был членом Коломенской городской думы, а также известным благотворителем и бессменным старостой приходской церкви Богоявления в Гончарах.

За свои заслуги перед приходом он был погребен у стен храма, что являлось в то время исключительной привилегией (с 1775 г. по указу Екатерины II горожан хоронили на городском Петропавловском кладбище). Смерть Чуприкова 27 февраля 1917 года – символична. В этот день в Петрограде началось вооруженное восстание, которое закончилось отречением Николая II от престола и победой Февральской революции. Россия вступила в новую эпоху, в которой не было места ее вековым устоям и традициям. Не нашлось в ней места и коломенской пастиле.

ПОТОМКИ
Долгое время о потомках Петра Карповича Чуприкова ничего не было известно. Однако в феврале 2015 г., удалось встретиться с потомками брата жены П.К. Чуприкова (Любови Егоровны, в девичестве Миляевой). Ее братом был Петр Егорович Миляев, коломенский купец и сосед Петра Карповича. Праправнучка П.Е. Миляева – Нина Эдмундовна Лучанинова – рассказала о семье Миляевых, о дочери П.К. Чуприкова Евдокии и подарила две редкие, единственные сохранившиеся фотографии Петра Карповича. Первая относится к 1867 году Это свадебная фотография Чуприковых. Вторая фотография была сделана в 1914 году в известном фотосалоне города М.П. Бортняевой. На ней запечатлены Петр Карпович с женой Любовью Егоровной, дочерью Евдокией и внуком Юрием. Чуприкову здесь 70 лет.

Свадебная фотография Петра Карповича
и Любови Егоровны Чуприковых, 1867 г.

Чуприковы. Слева направо: Л.Е. Чуприкова (супруга), дочь Евдокия, внук Юрий,
П.К. Чуприков, 1914 г.

История фабрики

Чуприковы. Слева направо: Л.Е. Чуприкова (супруга), дочь Евдокия, внук Юрий, П.К. Чуприков, 1914 г.
Свадебная фотография Петра Карповича и Любови Егоровны Чуприковых, 1867 г.

Историческая этикетка коломенской пастилы П.К. Чуприкова, конец XIX – нач. XX в.
Оригинал хранится в фондах Коломенского краеведческого музея


Главный фасад и вход на Всероссийскую мануфактурную выставку.
Санкт-Петербург, Соляный городок на набережной Фонтанки, 1870 г.